Отношение к рабству как раз представляет собой довольно неплохой пример такого изменчивого отношения. В древнем мире рабство понималось как само собой разумеющееся явление. В средневековье вассальное право утверждало права сеньора, немногим отличающиеся от прав рабовладельца (у нас это в форме крепостного права задержалось до XIX века). В эпоху Великих географических открытий с расцветом невольньчьего рынка даже религия была приспособлена для объяснения такого положения вещей, объявив чернокожих рабов "потомками Хама", следовательно, обреченными находиться в услужении у "потомков других сыновей Ноя". Европейские купцы не гнушаются работорговлей, это очень выгодный бизнес.

В XVII веке пуритане выдвигают уравнительный тезис "Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был господином?". Некоторые современники Блада, опережая свою эпоху, начинают смотреть на рабов как на людей, осуждая практику работорговли. Так, Афра Бен, самая знаменитая женщина-литератор эпохи Стюартов, пишет свой роман "Орооноко", где главным героем является туземец, и книга имеет огромный успех. Но на общем положении рабов на далеких от метрополии плантациях эти диссидентские мысли никак не отражаются.

Отношение к "белому рабству", которое правильнее все же считать каторжной ссылкой, тоже было разным, стоит вспомнить уже рассказанный здесь на форуме эпизод с участием судьи Джеффриса и промышлявших работорговлей магистратов Бристоля. Спустя столетие знаменитый судья Уильям Мюррей, лорд Мэнсфилд, положительным решением дела в пользу раба против хозяина создаст прецедент, приведший к отмене рабства сначала в Англии, затем и во всей Британской империи. Американские аболиционисты подхватили инициативу, и в итоге ко временам Сабатини в обществе сформировалось весьма негативное отношение к рабству, которое мало кто продолжал воспринимать как естественный порядок вещей. В то же время, нельзя не сказать, что в ряде кавказских, азиатских, африканских культур рабство по-прежнему считается нормальной практикой, с которой ничего не удается сделать европейской культуре.

Когда Сабатини писал свой роман, находясь к тому же под сильным влиянием "демократических" историков вроде лорда Маколея, он не мог (да и вряд ли хотел) освободиться от убеждений человека рубежа XIX-ХХ веков, описывая героев, живших на два с лишним столетия раньше. Отсюда его авторский негатив по отношению к полковнику Бишопу, которого не могут испытывать современники полковника - Арабелла, губернатор Стид и др. и не обязаны испытывать знакомые с исторической действительностью читатели.

Ибо "свобода, равенство, братство" родились и умерли в качестве ценностных ориентиров много позже того времени, когда жил Бишоп и ему подобные обычные люди XVII века.

"Откровения" - это не ко мне, это к Иоанну Богослову.
"Прописные истины", как показывает практика, зачастую оказываются неизвестны слишком многим. Детей в школе сейчас плохо учат

Присодиняюсь к восторженному хору! Maria, Восхищаюсь, ибо я так не умею!

Истина - понятие сложное, но что-то в этом роде познать надеюсь. Не думала, что это так Вас шокирует. Я всегда допускаю возможность собственного заблуждения, слепоты, неосведомленности. В спор вступаю именно для того, чтобы продвинуться в своем понимании какого-либо вопроса. Собеседников просвещаю только по настойчивому их требованию. Все свои реплики подаю как личное мнение, а не как абсолютную истину. С благодарностью встречаю конструктивную критику. По-моему, я ясно выразилась. А для чего написали свои заметки Вы?

На такие сентенции есть ответ, который точно обидел бы Вас, произнеси я его.
Но поскольку обижать Вас я не стремлюсь, я умолчу о том, что сказала бы 90% других людей, продолжающих дискуссию в столь вызывающем тоне.

Как мог герой, который и появляется в коротком романе всего несколько раз, эволюционировать в соответствии с системой взглядов, на изменение которой человечество потратило века? Я не хотела сказать, что эволюция общества отражена в эволюции Бишопа. Но что в его характере отражено тогдашнее состояние общества - хотела. Как и в лорде Джулиане, например. Блад и Арабелла - герои менее типичные, т.к. именно через них Сабатини реализует свои авторские представления о добре и зле, не следуя слепо за исторической канвой.

Вымышленному герою, конечно, проще быть свободным от исторической неизбежности, но свобода эта в любом случае ограничена рамками времени, а сделать рамки времени правдоподобными - задача автора романа.

Ум - из разряда тех человеческих достоинств, которые (если речь идет об индивидуумах) не приобретаются вообще.

Полковник жестокий рабовладелец, жестокий настолько, что лично сечет рабов (по словам Саббатини это идет в противоречии с обычаями того времени, соседи нанимали для этого надсмотрщика). Может не надо впутывать другую эпоху, но почему в поместье ОХара за все время существования высекли только одного раба, а у брата Сент-Клера (далеко не гуманиста) рабы жили лучше, чем современные им рабочие, а у полковника люди мрут как мухи и подвергаются истязаниям?

Полковник плохой организатор - его милиция оказалась бесполезной при налете, позднее он оставил Порт-Роял на произвол судьбы

Полковник нелояльный подданный - в отличии от Блада ему было за что благодарить короля Якова и ИМХО после славной революции ему было бы прилично подать в отставку

Полковник просто неприятен в общении, особенно когда перестает себя сдерживать - по крайней мере у лорда Джулиана общение с ним радости не вызвало.

Сам полковник никак не может посмотреть на свои взаимоотношения с Питеров "с одной стороны - с другой стороны" и оценить, что его не убили. Притом трус - см. эпизод, когда он 2й раз оказался в плену.

В общем у меня только один вопрос - а Крэбстон и правда хуже, или Арабелла пристрастна?

me_flapper, возможно, Арабелле, как это часто бывает в жизни, просто тяжело было признаться даже самой себе, что ее близкий родственник ничем не лучше -- мягко говоря -- вышеуказанного изверга Крэбстона ))))