| бабка_Гульда | Дата: Воскресенье, 30 Октября 2016, 10:05 PM | Сообщение # 632 |
 Портовая нищенка
Группа: Офицеры
Сообщений: 264
Статус: За бортом
| Я пиратствую на игровом ролевом сайте "Нассау". Играю там Улисса, начитанного кока с пиратской бригантины "Странник". В честь Хэллоуина нас всех призвали сочинять рассказы-страшилки. Улисс, признанный рассказчик, влез первым. Я подумала: может, и вам интересно будет его послушать? История-то морская...
Рассказ под Хэллоуин? Всякие духи-призраки, да? Ну, знаю я байку о призраке, охранявшем клад... но кого этим испугаешь? Нас, просоленную матросню? Да мы сами из кого угодно призрака сделаем!
Нет, я про то, что действительно страшно...
Говорила мне гадалка Геката, что в пятый день творения создал господь тварей небесных и морских. (Везде-то она была, сука старая, всё-то она видела, всё-то помнит!) Захотел и дьявол умение испытать. Он тогда еще против бога мятеж не поднял, но дерьма в натуре у него уже хватало. И создал он тварь. Одну-единственную. Но нам, матросам, этого хватает, чтобы костерить дьявола большим и малым морским загибом до тех пор, пока на свете существуют океаны и по ним ходят корабли. Уж так нам встали поперек жизни потомки той дьяволовой твари!
Ну, парни уже поняли, о чем я. Конечно, об акулах.
Что призраки? Туман! А вот когда догорали на волнах обломки шхуны «Нож на Испанию»... когда уходили на шлюпке те, кому удалось спастись... когда сгущался вокруг сумрак – наша последняя надежда... Не об испанцах с их пушками думали мы тогда, а о скользящих вокруг треугольных плавниках. Когда я налегал на весло – а оно задевало под водой что-то плотное... или когда днище шлюпки что-то крепко толкало снизу... вот тогда самые отъявленные безбожники припоминали «Отче наш».
И если бы в этот миг к нам через борт шагнул из ночи скелет в треуголке и с абордажной саблей, мы бы сказали ему: «Осторожно, дурак, не раскачивай шлюпку, перевернется же!..»
Сколько существуют корабли и моряки, столько и слагаются истории об акулах. Об акулах-оборотнях. Об акулах, что чуют и ждут крушение корабля. Об акулах, которых колдуны насылают на рыбачьи лодки. Об акулах, в которых превращаются души утонувших пиратов... вот уж чего не хотелось бы.
А уж сколько ходит баек про содержимое акульих желудков! Вам расскажут, как свихнулся испанец Хорхе Домингес, боцман «Санта-Розы», когда потрошил на палубе акулу – и нашел в брюхе серебряный крест, на оборотной стороне которого ножом было вырезано: «Эберардо». Этот крест он купил сыну-моряку, когда провожал юношу в первый рейс. И имя на кресте написал, чтобы ангелы господни не забыли, кого им надо хранить. Боцман зажал крест в руке – и махнул за борт, туда, где кругами ходили товарки пойманной акулы...
Еще я слышал, как француз Пьер Жуайёз нашел в акульем пузе костяную коробочку, в которой оказалась целехонькая колода карт. Сколько Жуайёз ни играл той колодой – всегда выигрывал... Но я так думаю, что был он просто шулер, а акулу приплел, чтоб не побили.
Но расскажу я вам не то, что слышал от других, а то, что видел сам. Расскажу про Сола Хьюза... Заткнись, Чертяка Хэтч! Да, я знаю, что ты помнишь Сола Хьюза, но если будешь меня перебивать – получишь в глаз. Кстати, джентльмены, это ко всем относится.
Храбрый моряк был Сол Хьюз. Высоченный, рыжий, плечистый. В кабацкой драке орудовал лихо, как будто в абордажной команде, а на абордаж шел легко и весело, как в кабак.
А только был и у бравого пирата свой страх. И я видел, как этот страх родился.
Разнесли мы как-то маленькое испанское поселение на Санто-Доминго... не поселение даже, так, деревушка, на большее у «Ножа на Испанию» клыков бы не хватило. Жители вовремя ушли вглубь острова, мы их преследовать не стали, принялись грабить дома. Нам досталось в основном съестное – маис да бананы. Но мы за этим и пришли, сокровищ не искали. Мы как раз подъели запасы, сидели почитай что на одной рыбе.
Как я уже сказал, деревня досталась нам без драки, капитан на радостях запретил жечь дома. Но в одном домишке все-таки обнаружилась молодая женщина, которая забилась за сундук, пыталась спрятаться. Индианка. Может, служанка, может, жена кого-то из поселенцев. Вытащил ее из-за сундука Сол Хьюз и в азарте попытался тут же опрокинуть на сундук. Но индианка защищалась, да так яростно, что прокусила Солу запястье. Тот взвыл, отшвырнул девчонку. Упала она и ударилась виском об угол сундука.
Я рядом был. Еще, помню: нагнулся, посмотрел – жива ли? Какое там... ей череп проломило.
Одна покойница – это деревня легко отделалась. Собрали мы мешки с маисом, ром нам подвернулся – совсем хорошо. И потащили добычу по крутой узкой тропинке к морю. Погрузили добро в шлюпки, уже собрались сталкивать их в воду... как вдруг слышим сверху, с кручи, женский крик.
Глянули мы наверх... спаси нас, Мария-дева! Стоит среди кустов та индианка, рукой на Сола указывает и что-то кричит. Не по-испански кричит – на своем родном языке... Проговорила что-то – и рухнула наземь.
Мы с Солом переглянулись – и бегом по тропинке наверх. Вот не буду привирать, на бегу я крестился. Кажется, даже молитву бормотал.
Лежит. Мертвая. Конечно, для меня индианки все на одно лицо, но эту я узнал не по платью, красному с желтыми лентами, а по пробитому виску.
– Как же так, старина? – бормочу я. – Она же еще в деревне покойницей была... я же ей пульс щупал...
Хьюз на меня зыркнул исподлобья:
– Значит, плохо щупал. Значит, живая она была, только без сознания. Очнулась, за нами потащилась. Сам знаешь: перед смертью у людей еще и не такие силы появляются. Прокричала чего-то – и вконец померла.
Прозвучало это разумно. Сам бы поверил, если бы там, в деревне, не держал в своей руке мертвую женскую руку.
А был среди нас метис Хорхе, по прозвищу Кайман. И приметил я, что, пока мы гребли, он всё на берег озирался да по сторонам поглядывал. А чего поглядывать-то? Море спокойное, сиди да греби.
Ладно. Вернулись мы на борт шхуны. Беру я метиса за грудки и говорю:
– Ты, Кайман, понял, о чем та баба кричала. И не вздумай отпираться. И ты нам сейчас всё переведешь.
Парень было заартачился, но в команде не я один был такой любопытный. Нажали мы на Каймана – он и рассказал, что женщина перед смертью призвала праматерь всех акул подняться из бездонных глубин и покарать убийцу. И на Сола указывала.
Сол заорал, что акул он жрал во всяком виде, и сырыми даже, и что плевал он и на этих рыбок, и на их праматерь, и на их прабабку...
Но тут уж мы на него хором рявкнули: «Заткнись!» Этак хорохориться можно на берегу. А в море не стоит дразнить глубинную нечисть.
Прошло немного времени, и приметили мы, что Хьюз изменился. В драке все тот же герой, а разговаривать стал меньше. Всё думал о чем-то. И еще ему снились акулы. Мы это точно знали, потому что он во сне орал на всю шхуну, да так, что все поначалу сбегались на вопли. А потом привыкли, только говорили: «Опять Сола акула дерет...»
Закончилось это на Ямайке, дивной теплой ночью... Нет, вечер-то мы начали, как нормальные люди, в кабаке. А потом кому-то из нашей компании пришла в голову мысль – уйти из табачного дыма на бережок, прихватив с собой рому и закусок. Поваляться на песочке, слушая крики попугаев и шум прибоя. Дурацкая, кстати, затея: что мы, волн не слышали?.. Эй, Чертяка Хэтч, не помнишь, кто из нас додумался тащиться на ночной берег?..
Как – я?! А... ну, может быть, я. Кстати, хорошая была идея. Что мы, пьяных воплей не слышали? А там, на берегу... До сих пор помню запахи кампешевого дерева и ночных цветов. А небо опустилось низко-низко, чтобы мы разглядели поближе каждую из огромных звезд. А такого белого-белого песка я не видел нигде, кроме Ямайки.
Кроме нас с Хэтчем, были там Фрэнки-марсовый, Том Скотт и Сол Хьюз. Сначала искупались... ну, побарахтались, там толком не поплаваешь, мелководье тянется далеко. Вчетвером купались, Сол остался на берегу. Потом снова напали на ром и понемногу начали засыпать вокруг бочонка. Вскоре не спали только двое: Сол, который вообще пьянел медленно, и я, потому что рассказывал какую-то историю и выпил меньше других. Тогда-то Сол, прервав мой рассказ, заявил, что хочет уйти со шхуны. Куда податься – еще не решил, но с морем собирается завязать.
Я удивился, хотел было с ним заспорить... но тут появилась она.
Маленькие босые ножки по щиколотку тонули в песке. Черты лица африканские, но кожа светлая... квартеронка, наверное. Красное платье приспущено с узких плеч, копна мелко вьющихся черных волос схвачена красной головной повязкой.
Белозубо улыбнулась и спросила:
– Не скучно ли джентльменам?
Я только собрался произнести витиеватый и красивый ответ, как Хьюз уже вскочил на ноги и заявил, что не будет скучно, если удастся такую красотку уложить на спину.
Она засмеялась и сказала:
– А почему бы и не лечь на спину для мужчины, который меня догонит?
И побежала по пляжу – легко, но не очень быстро.
Хьюз рванул следом. Обычно он бегал хорошо, но в ту ночь порядком нагрузился ромом. А она не убегала далеко, оборачивалась, дразнила его улыбкой. И вбежала в море – на мелководье, до колен.
Хьюз замешкался на границе моря и земли, но она снова расхохоталась – и он, как бык, рванулся в прибой. Догнал ее, подхватил на руки, закружил, снова поставил на ноги и обнял.
Теперь она стояла спиной ко мне – и я со страхом увидел, что вместо копны мелких коротких кудряшек по ее плечам и спине бегут длинные прямые волосы, заплетенные в две косы, как носят индианки.
Я вскочил на ноги.
И тут Хьюз закричал.
А я... не знаю, что случилось с моим зрением, но перед глазами все изменилось. Я стоял на утесе, глядел вниз, а внизу был ад. Только вместо языков пламени там ходили седые бешеные волны, клокотали, завивались в кошмарный водоворот. Хьюз плыл, изо всех сил стараясь не дать волнам затянуть себя в воронку, а рядом неподвижно завис плавник, острый, как абордажная сабля. Вот плавник нырнул...
«Она ложится на спину!» – потрясенно понял я...
И все исчезло.
Когда мы проснулись, было утро. В мелких волнах на песке лежал Сол Хьюз, и мертвое лицо его было искажено запредельным ужасом.
Эти придурки – да-да, Чертяка, и ты в их числе – решили, что Сол полез купаться и спьяну утонул на мелководье. А мне, мол, всё примерещилось, потому что пить не умею.
Но я знаю то, что я знаю. И да хранит господь всех, кто ходит зыбкими путями над вечной бездной, от хищных дьявольских творений!
"Плыви за акулой, доплывешь к людям" - С.Е.Лец.
|
| |
|
|
