Кто не знает "Бригантины" - песни, написанной Павлом Коганом? Но далеко не всем известно, что образ дальнего моря, где "бригантина поднимает паруса", навеян подлинными событиями истории. Поэтому я не удивился, когда однажды меня спросили: "А где оно, это флибустьерское море? Существовало ли оно на самом деле?"
Флибустьерское море - это море Карибское.
В истории было два важнейших района пиратского промысла - два Средиземных моря: Европейское и Американское. Взгляните на карту. Карибское море расположено между Южной и Северной Америкой, окружено гирляндой больших и маленьких островов. Иногда его называют американское Средиземное. На севере его ограничивают Большие Антильские острова: Куба, Ямайка, Гаити, Пуэрто-Рико. У северо-западного берега Гаити притаился островок Тортуга со скалистой гаванью, "самой природой предназначенной служить надёжным приютом для кораблей",- гнездо пиратов XVII века. С запада протянулась дуга Малых Антильских островов, Наветренных и Подветренных, овеваемых постоянным пассатом. Гваделупа, Доминика, Мартиника, Тринад - эти названия хорошо знают любители редких марок (хотя и не всегда умеют найти эти острова на карте).

Когда-то, в конце XV века, подгоняемые северо-восточным пассатом, к Антильским островам подошли три корабля с нашитыми на парусах крестами. Первые европейцы ступили на их землю. Адмирал маленькой флотилии дон Кристобаль Колон, как его называли испанцы, - Христофор Колумб, как называем мы, объявил открытые им земли владением испанской короны. Вернувшись в Испанию, великий мореплаватель восторженно описывал Антильские острова: шелестящие вечнозелёными листьями и отягощённые плодами деревья, глубокие и тихие бухты с прозрачной, как кристалл, водой, миролюбивых и гостеприимных жителей, "не ведающих, что такое зло, убийство и кража, и не искушённых в ратном деле"; Колумб считал, что их легко обратить в рабов и "заставить делать всё, что нам угодно".
Вслед за Колумбом сюда устремились испанские конкистадоры - завоеватели и колонизаторы. Началось беспощадное уничтожение коренного населения. Вскоре на Больших Антильских островах почти не осталось индейцев. На их место стали завозить негров - раб ов из Африки. Только кое-где на Малых Антилах сохранялись общины индейцев-карибов, отважных воинов, ожесточённо отстаивавших свою первобытную свободу. Их истреблением занялись французские и английские флибустьеры и колонизаторы, пришедшие на смену испанцам.
"Карибское море - "закрытое море"!" - объявили испанцы. Это означало, что ни одному кораблю какой-либо другой страны не будет дозволено заходить в его воды. Никому не дозволенио ни селиться в Америке, ни торговать с ней. Испания хотела закрыть Америку на замок, чтобы ни с кем не делиться и самой малой долей колониальной добычи. Однако Англия, Франция, Голландия также рвались к богатствам Нового Света. Их разведчиками, авангардными бойцами стали пираты, которых англичане называли буканьерами, а французы - флибустьерами (в русский язык вошло только французское слово). Флибустьеров снаряжали власти держав. Им выдавали корабли и оружие. Они получали каперские свидетельства - официальные полномочия вести морскую войну. Державы грызлись из-за добычи, как пираты. Пираты выступали под флагами держав. Религиозная рознь подогревала борьбу. Испанцы были католиками. Голландия и Англия отпали от католической церкви; среди французов было много протестантов-гугенотов. Соображения выгоды, интересы наживы облекались в "возвышенные" идеи служения Богу. Война против англичан, голландцев, французов-гугенотов - но это святое дело, истребление еретиков!
Война против испанцев, стремящихся никого не допустить в Америку, - но это борьба с лжеучением католической церкви, отклонившейся от заветов евангелия!
Борьба держав за Америку, за острова Карибского моря - та глава в книге истории, из которой взяты некоторые факты и имена, нашедшие отражение в произведениях о капитане Бладе. Перелистываем несколько страниц этой главы и сравниваем их с тем, что мы узнали из прочитанной книги.
Кажется, ещё при жизни Колумба у берегов Америки появились французские пираты, а в 1523 году француз Жан Анго захватил корабли испанца Кортеса, груженные золотом ацтеков.
Французы первыми попытались утвердиться и на суше. В 1562 году гугеноты основали колонию Форт-Каролина во Флориде.
Король Испании Филипп II послал эскадру. Адмирал Педро Менендес разрушил французское поселение, на его месте построил форт, а оставшихся в живых колонистов перевешал на деревьях, прибавив надпись: "Повешены не как французы, а как еретики".
Испанцам отомстил дворянин-гугенот де Гурж из Гаскони. Снарядив корабли, он появился у берегов Флориды и сжёг испанский форт. Захваченных в плен испанцев повесил и оставил надпись: "Повешены не как католики и испанцы, а как бандиты и убийцы".
С таким же ожесточением борьба продолжалась. В 60-е годы XVI века в неё вступает Англия. На море выходят корабли Френсиса Дрейка.
Четыре плавания к берегам Америки совершил прославленный английский флибустьер. Он прошёл Магеллановым проливом и появился у западных берегов Южной Америки, где ещё никто до него не тревожил испанских колонистов. Он грабил испанские города и захватывал корабли с сокровищами. Через Тихий океан, погрузив на островах Индонезии пряности, Дрейк вернулся на родину, первым из англичан совершив кругосветное плавание.
Позднее Дрей захватил и разграбил богатые испанские города Картахену в Южной Америке и Санто-Доминиго на острове Гаити. Он совершил нападение на испанский форт Кадис, где стояли десятки кораблей, снаряжаемых для похода против Англии, и посеял панику и опустошение.
"Мы выщипываем у испанца одно перо за другим", - весело говорил Дрейк. Сама королева Англии, Елизавета, явилась на палубу корабля Дрейка и посвятила его в рыцари. Она участвовала своими средствами в снаряжении его экспедиций, и её сокровищница поглотила большую часть добычи. Никто, кроме королевы и Дрейка, не знал в точности, как она велика.
В 1588 году Филипп II послал против Англии "Великую Армаду". Сто тридцать кораблей и большое войско, собранные с предельным напря жением всех сил Испании, должны были покорить англичан и вернуть их в лоно католической церкви. Английский флот разбил "Армаду", а бури довершили её гибель.
До сих пор у берегов Англии находят затонувшие в те дни испанские галеоны и достают с них золото и предметы быта.
После разгрома "Армады" Испания стала слабеть. В XVII веке англичане, французы и голландцы переходят от нападений на корабли Испании к попыткам основать колонии в Америке - на материке и на островах Карибского моря.
В 1635 году французские флибустьеры захватили Гваделупу и Мартинику, затем проникли в западную часть Эспаньолы (Гаити). В 1655 году эскадра, посланная диктатором Англии Кромвелем, овладела плохо укреплённой Ямайкой.
На Эспаньоле бродили бесчисленные стада одичавшего скота - потомки тех домашних животных, которых завёз сюда Колумб. Французские поселенцы занимались охотой, выделкой кожи и копчением мяса. Коптильни устраивали по индейскому обычаю - над кострами - и называли буканами. В повесте о капитане Бладе один из испанских военачальников с презрением говорит о коптильщиках. Однако испанцам вскоре пришлось серьёзно считаться с ними. Торгуя с пиратами Тортуги, поселенцы с Эспаньолы перемешались с ними и потянулись на корабли флибустьеров. С тех пор и родилось английское название антильских пиратов - буканьеры.
В 1654 году испанцы опустошили пиратское гнездо на Тортуге. "Береговые братья" создали новый центр пиратства - на английской Ямайке. В надёжно защищённой бухте Порт-Рояла стояли их корабли. Туда свозились сокровища, награбленные в колониях Испании.
Самым знаменитым из антильских пиратов был англичанин Генри Морган. Вот что мы знаем из рассказов современников и документов того времени о его безудержно смелых и кровавых деяниях.
В молодости Генри Морган был кабальным слугой, или белым рабом, на Барбадосе (как и капитан Блад в начале своих приключений в Америке). Перебравшись на Ямайку, он быстро выдвинулся среди флибустьеров и был пров озглашён ими "адмиралом".
В 1668 году ожидалось нападение испанцев на Ямайку. Губернатор поручил Моргану вести войну с испанцами.
Морган предложил своим капитанам дерзкий план - захватить богатейший испанский город Портобело. В этот город на Панамском перешейке свозили товары из испанских колоний - золото, серебро, алмазы, какао, табак. Здесь устраивалась шестинедельная ярмарка, когда на городской площади громоздилось всё, чем была богата испанская Америка. Сюда раз в год приходил флот из Испании за товарами. Захватить Портобело! Даже некоторые бывалые капитаны отказались последовать за Морганом.
У Моргана осталось четыреста человек. С ними он высадился около Портобело и внезапным нападением взял форт, защищавший город. Пленников Морган приказал загнать в одно из помещений и взорвал его. Устрашённые этой жестокостью, жители не помышляли более о сопротивлении. Но часть гарнизона заперлась во втором форте, и пираты оказались под огнём испанских пушек. Многим из них казалось, что дело проиграно и лучше поскорее убраться из города хотя бы и с небольшой добычей. Но не так решил Генри Морган.
В Портобело пираты захватили и ограбили монастырь, Морган приказал согнать монахинь и срочно изготовить дюжину приставных лестниц с такими широкими перекладинами, чтобы по ним в один ряд могли взбираться три или четыре человека. Подгоняемые пиратами, монахини потащили лестницы к стенам крепости. Морган предполагал, что испанцы не станут стрелять по своим, по женщинам, по монахиням. Испанский комендант открыл огонь. Сколько было убито женщин, мы не знаем, но лестницы были доставлены к стенам, и пираты, дерзкие и беспощадные, мигом взобрались по ним, забросали испанцев глиняными горшками с порохом и перебили почти всех.
Пятнадцать дней продолжалась оргия грабежей и насилия. Пираты пытали жителей на дыбе, дознаваясь, где они закопали свои сокровища. Немало людей погибло под пытками.
Морган вернулся на Ямайку с огромной добычей. В Англии с уд ивлением говорили о его успехах: "Такого не бывало со времён самого Френсиса Дрейка!"
В 1669 году Морган, располагая восемью судами и командой в пятьсот человек, решил напасть на принадлежащий испанцам город Маракайбо (теперь в Венесуэле). В бухту Маракайбо с моря ведёт узкий пролив, на берегу которого стоял испанский форт. Пираты разоружили форт, захватили города Маракайбо и Гибралтар. И здесь сцены грабежей, издевательств над населением и пьяного буйства продолжались несколько недель. Снова пытали жителей, ища сокровища.
Неожиданно пираты узнали, что испанская эскадра запёрла выход из залива, а форт вновь вооружён тяжёлыми орудиями. Флагманский корабль адмирала Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса вооружен сорока пушками, два других - тридцатью и двадцатью четырьмя. Самый большой из кораблей Моргана имел всего четырнадцать пушек. Пираты в ловушке!
Морган, чтобы оттянуть время, вступает в переговоры с Эспиносой, а пираты между тем готовят брандер. Наконец флотилия Морга на решительно направляется к выходу из залива. Брандер поджигают и сцепляют с испанским флагманом, и вскоре оба испанских корабля превращаются в гигантский плавучий костёр. Дон Алонсо едва успевает спастись. Второй корабль пираты захватывают на абордаж, а команда третьего, считая, что битва проиграна, сама сжигает своё судно. Победа одержана, но выйти из залива пираты не могут: орудия испанского форта в щепы разнесут их суда.
Тогда Морган делает вид, что намерен атаковать форт с суши. Испанцы видят, как лодки пиратов перевозят людей на берег и возвращаются пустыми на корабли. Испанцы перетаскивают пушки и направляют их в сторону суши. Фарс удался: когда лодки возвращались с берега, пираты лежали в них замаскированными, ни один не остался на берегу. Ночью, с отливом, флотилия Моргана тихо выходит из залива.
Морган был возведён королём Англии Карлом II в рыцари и назначен вице-губернатором Ямайки несколько лет он управлял островом и расправлялся с непокорными пиратами, повесив кое-кого из "береговой братии" в мангровых зарослях у Порт-Рояла. Он умер в 1688 году.

Сходство между приключениями капитана Блада и некоторыми событиями из жизни Моргана бросается в глаза. Но капитан Блад - не Генри Морган, и Сабатини не раз подчёркивает это. Вспомните, например, диалог между Бладом и испанским вице-губернатором в Маракайбо. Блад переходит к угрозам: "С горящими фитилями между пальцами вы станете более разговорчивыми!" губернатор возражает: "Так сделал бы Морган, но так не поступит капитан Блад!"
Да, капитан Блад так не поступал. Блад - человек, готовый пойти на смертельный риск во имя высокого представления о чести, ради помощи товарищам или для того, чтобы спасти невинно страдающих, терпящих беду. Блад с гневом говорит о "соблазне золота" - движущей силе всех этих морских экспедиций, захватов, набегов, - о соблазне, "столь же могущественном для пиратов, как и для более высокопоставленных негодяев".
В рассказах о капитане Бладе грабителями, насильниками, убийцами мирных людей выступают испанцы. Мы узнаём о "зверствах испанской солдатни", о "чудовищных нападениях, коими так прославились испанцы". "Никакие пираты на свете не могли бы состязаться с ними в грубости и жестокости", - думает капитан Блад.
Рассказывая об этом, Сабатини ни на шаг не отступает от исторической правды. Он упоминает и известные из истории факты, относящиеся к деятельности Генри Моргана. Но об этих фактах говорится вскользь, а капитан Блад, "рыцарь до идиотизма", всё время перед глазами читателей. Рыцарственный облик Блада невольно отодвигает в тень подлинные дела английских флибустьеров.
Если читатель недостаточно знаком с историей борьбы держав за Америку и острова Карибского моря, то при чтении романов и рассказов о капитане Бладе у него может сложиться не совсем верное представление о флибустьерах, выбивавших испанцев с Антильских островов. Отчасти это объясняется взглядами самого английского писателя. Без достаточных на то оснований Сабатини был убеждён, что "даже самые гнусные дела Моргана бледнели перед жестокостью кастильских насильников".
Познакомившись с делами английских флибустьеров на примере сэра Генри Моргана, вы можете сделать справедливый вывод, что испанцы и англичане, колонизаторы и пираты, в конечном счёте, стоили друг друга. И это нисколько не отнимает мужества и благородства у капитана Блада, который остаётся литературным героем, вызывающим наши симпатии, и не претендует на то, чтобы служить исторически точным портретом английского флибустьера XVII столетия.
Столетия продолжалась борьба Англии, Испании и других держав за владычество на морях, за колонии. Было время, когда Филипп II и его "Великая Армада" угрожали самому существованию островного королевства. Английские пираты и мореплаватели, вроде Френсиса Дрейка,- их прозвали "морскими собаками" - защищали тогда независимость своей страны. Испанцам немало досталось от их острых зубов. В Англии на них смотрели как на героев. В XVIII веке положение изменилось. Феодальная Испания клонилась к упадку, капиталистическая Англия набирала силу. Английские флибустьеры набросились на испанские колонии. Испания упрямо отстаивала награбленное и завоёванное. Это была схватка колонизаторов, схватка хищников. Но традиция рассматривать флибустьеров в ореоле героизма сохранялась в Англии долго. Следы её заметны и в произведениях Сабатини.
В конце XVII века изменилась расстановка сил в Европе, и эти перемены нанесли удар флибустьерам Антильских островов.
Капитан Блад полагал, что испанцы "должны заплатить ему за всё". Вряд ли эти намерения смогли осуществиться, если бы Сабатини продолжил приключения Блада за 1689 год.
В этом году произошёл переворот, так называемая "Славная революция" в Англии. Яков II был свергнут, и английский престол занял король-протестант Вильгельм Оранский, до того правитель Голландии. Яков II нашёл поддержку во Франции, у Людовика XIV. Началась новая война. Франция выст упила против Англии и Голландии. Испания из-за враждебности к Франции оказалась на стороне протестантских держав. Война продолжалась с 1689 по 1697 год. Английский флот теперь защищал испанские суда и владения.
В 1697 годе французская эскадра вместе с флибустьерами с Эспаньолы совершила нападение на Картахену. Эта была последняя крупная операция, в которой участвовали флибустьеры. Командовал эскадрой барон де Пойнти, очень похожий на адмирала де Ривароля из романа, да и вся история этой экспедиции достаточно точно воспроизведена на страницах повести Сабатини. Де Пойнти действительно отказался отдать пиратам обещанную четвёртую часть добычи, перевёз всё золото на свой корабль и незаметно, пользуясь густым мраком тропической ночи, покинул пиратов. В море он со своими девятью фрегатами нанё урон англо-французской эскадре, направлявшейся к берегам Америки. Когда же пираты поспешили вдогонку за коварным французским адмиралом, то повстречали англо-голландскую эскадру и были ра збиты.
После этих событий флибустьерство замирает. Правящие круги Англии приходят к мысли, что им выгоднее перекупать американские товары у ослабевшей Испании, чем разрушать испанскую торговлю. Они отказываются от помощи флибустьеров и начинают преследовать их.
Оставшиеся в Карибском море пираты выбрасывают чёрный флаг. Под чёрным флагом с изображением мёртвой головы они воюют против всех, не разбирая ни наций, ни религий. Власти колоний топят их корабли, казнят их капитанов. Пиратов становится всё меньше. В середине XVIII века, когда герои известной повести Р.-Л. Стивенсона "Остров сокровищ" ищут золото пиратов, мы встречаемся с последними осколками некогда грозного "берегового братства".
Сабатини не следует строго историческому ходу событий. Он изменяет даты и имена, переставляет события. Но в основном он верно рассказал о далёких днях флибустьеров и приоткрыл завесу над историей такого уголка земного шара, который мало знаком нашим юным читателям.
Рафаэль Сабатини, доставивший нам удовольствие познакомиться с капитаном Бладом, родился в 1875 г. в Италии. Годы его детства прошли в старинном городке Ёзи, где сохранились стены и здания, воздвигнутые в средние века, и многое на каждом шагу напоминало о далёком прошлом. Как писал впоследствии Сабатини, он с детских лет и на протяжении всей своей жизни "не интересовался ничем, кроме истории".
Отец его был итальянец, мать англичанка, но и она с 15-ти лет жила в Италии. В 18 лет Рафаэль свободно владел 5-ю языками. Отец решил, что знание языков поможет сыну сделать карьеру коммерсанта в Англии. Юноша с итальянской фамилией, родившийся в Италии, учившийся в Швейцарии и Португалии, приехал на родину своей матери и стал... английским писателем. "Я всегда считал английский язык родным и никогда не помышлял писать на каком-либо другом", - говорил позднее Сабатини.
Сабатини быстро отбросил мысль о коммерческой карьере и целиком отдался литературе. В 1904 г. вышла его первая повесть , и с тех пор он каждый год писал повесть или роман, но успех пришёл только после Первой Мировой Войны, когда в 1921 г. вышел роман "Скарамуш" - из времён Великой Французской Революции, а в 1922 г. - "Одиссея капитана Блада" ("Хроника" вышла в 1931 г.).
В своих исторических романах Сабатини обращался ко временам, привлекавшим внимание ещё Вальтера Скотта и позднее Роберта Льюиса (Луиса) Стивенсона, - к истории Англии XVII и XVIII столетий, к годам революции, мятежей и восстаний. Но он никогда не забывал Италии. Несколько романов Сабатини посвящены людям итальянского Возрождения. Неуёмные в страстях, погружённые в кровавую борьбу клик и партий, люди этой эпохи легко вплетались в напряжённую историческую интригу, которую мастерски создавал Сабатини.
Он был, пожалуй, не совсем прав, когда говорил, что знал одну страсть и один интерес - к истории. Не меньше английского писателя влекло к себе море. И в некоторых его романах эти две темы - история и море смыкаются. Таковы книги о капитане Бладе и переведённый у нас в своё время роман "Морской ястреб" о пиратах XVI века на Средиземном море.
Сабатини написал около 50-ти романов и множество рассказов. Его последний роман вышел за год до смерти писателя, в 1949 г.
Сабатини называли "английским Дюма". Он действительно писал в традициях знаменитого французского романиста. Сабатини умел туго закрутить пружину интриги и дать ей распрямиться с неожиданной взрывчатой силой, и в то же время так естественно и легко, что развязки в его романах (едва ли не самое трудное для приключенческого писателя) почти никогда не вызывают недоверия или внутреннего протеста писателя. Сабатини более зорко, чем Дюма, всматривался в историческое прошлое и не грешил столь легкомысленными представлениями о причинах и силах исторических событий, как французский писатель.
"Рассказ о событиях, которые имели место столетие и более тому назад, - писал Сабатини, - ставят писателя в промежуточное положение между художником и историком. На это позиции может удержаться только тот, кто своё умение почувствовать прошлое дополняет неустанным трудом исследователя". Сабатини действительно превосходно знал те эпохи, которые изображал в своих романах. Он метко как-то заметил: "Хотя и одна десятая из этого знания эпохи не найдёт отражения на страницах, написанных романистом, но каким-то неуловимым и не поддающимся определению путём эти девять десятых, оставаясь внешне не выраженными, обогатят написанное".
Сабатини не вошёл в большую литературу. Он остался писателем чисто приключенческого жанра. Тем не менее лучшие его вещи привлекают нас до сих пор блеском сюжетного построения, отсутствием резко видимых ржавых пятен буржуазной фальши, образами сильных и благородных людей.
Сабатини любил море. Но море в его книгах, выписанное чёткими и лаконичными штрихами, остаётся только фоном, только плацдармом, на котором развёртывается действие. Он не стал поэтом моря, как его старший современник Джозеф Конрад. Он рисовал характеры в историческом обличии, но герои его несколько прямолинейны. Он не сумел создать такие полные жизни и противоречивые характеры, какие создал Роберт Льюис Стивенсон в своих историко-приключенческих романах "Катриона", "Похищенный" и других.
И когда я вспоминаю далёкое флибустьерское море и бригантину, поднимающую паруса, мне среди людей "яростных и непохожих", что встречались в прочитанных книгах, видится и капитан Блад на его красном корабле с белоснежными парусами, несущемся по высокой после шторма волне.

Перевод в электронный вид Марины Вылегжаниной